Невероятные приключения старого бромсоля из трактира на холме.
Однажды утром он решил отправиться на поиски приключений, собрал рюкзак и тронулся в путь. Повернув ключ и проверив закрыта ли дверь, обратился навстречу пролегающему вокруг миру, медленно оглядел горизонт и глубоко вздохнул. Явно наполняемый нетерпением и предвкушением событий с острыми неожиданными развязками пошёл по извилистой тропинке, сбегающей от его дома вниз по холму. Трава отливала ярко зелёными, жёлтыми, изумрудными, и изумрудно-жёлтыми, и зелёно-изумрудными, а местами даже голубовато-синими оттенками. Солнце щедро и весело разбрасывало в разные стороны свои лучи, которые подхватывали все, кому не лень.
На поляне несколько циратонов схватили каждый по солнечному лучу (ведь, им было совсем не лень) и, перебрасываясь заливистыми насмешками, бегали, поглощённые увлекательной игрой в войнушку. Один циратон ненадолго остановился и, размахивая сияющим лучом, позвал шагающего по тропе босого Капхиггинса. Но наш Капхиггинс не обратил на него никакого внимания, устремляя свой путь к распростёртому горизонту, где очевидно ждали приключения.
Вскоре он зашёл в тень леса, деревья которого слегка кряхтели разминая раскинутые в разные стороны размашистые лапы веток. Ни одно дерево и глаза не открыло, определив по исходящему от рюкзака запаху сыра, что идёт всего лишь старый бромсоль из трактира на холме. Ничуть не расстроившись Капхиггинс шагал дальше - все его мысли были обращены к далёким приключениям.
Вдруг, из-за куста, усеянного ягодами, похожими на малину жёлтого цвета, а по вкусу напоминавшими скорее картошку, выскочил маленький шпеньк в модной шляпе. Писклявым голосом и судорожно машущей рукой приглашал побыстрее заглянуть за куст. Капхиггинс равнодушно наклонился через ветки и увидел лишь огромный портал зияющий перламутровой лужей среди травы. Тоненьким голоском взбудораженный шпеньк сообщал, что портал этот ведёт в странный мир, где нет ни циратонов, ни бромсолей, где нет даже ни одного шпенька! Место, где оказываешься, переступая порог этой лужи, по его описаниям было очень жарким, земля была твёрдой и сухой, вместо травы катались сухие колючки похожие на шары, иногда по вершинам сыпучих холмов медленно ступали жуткие существа с вытянутыми шеями, пухлыми губами и горбатыми спинами. Шпеньк быстро тараторил, стараясь в короткое время вместить всё то, что видел. Капхиггинс прервал его, подняв руку. Слова шпенька словно запнулись о язык, он замолчал, нетерпеливо ожидая, что этот старый бромсоль нырнёт в лужу с головой, но тот не думал делать ничего подобного. Рассказ шпенька не произвёл на него должного эффекта. Сохраняя невозмутимое выражение лица, он буркнул что-то вроде "Слишком скучно" и отправился дальше по тропе, оставляя за собой изумлённо опустившего лапки шпенька в шляпе.
"Не отвлекайся, необходимо сосредоточиться на предстоящих приключениях!" - сказал себе бромсоль и очень-очень сосредоточившись шёл несколько часов. Казалось, ничто не сможет оторвать его от этого занятия, пока он не покинул лес и на равнине не встретил очередное незапланированное столкновение.
Ещё издалека заприметив Капхиггинса, по дороге нёсся длинноногий улулей. Нёсся он во весь опор всех своих длинных ног, что говорило о его явной заинтересованности произошедшей встречей. Что-то громко выкрикивая, он быстро добежал до нашего старого искателя приключений - что он кричал было почти не разобрать, так как от бега запыхался и одновременно старался наглотаться воздуха. Хватая Капхиггинса за руки, он пытался убедить его следовать скорее, так как дальше по тропе было, очевидно, что-то совершенно невероятное. Заметив, что дело не шибко ускоряется, улулей забежал за спину бромсоля и стал толкать его, упираясь всеми шестью длинными ногами. Это продолжалось до тех пор, пока бромсоль окончательно не вышел из себя и рассерженно не потребовал объяснений, топнув при этом босой ногой. Улулей сбивчиво говорил о компании неизвестных существ, прилетевших с другой планеты на необъяснимого вида удлинённом предмете, испускающем клубы дыма и страшный шум. Существа эти были с большими шарообразными головами, блестящими на солнце, и с помощью говорящей коробочки предлагали сесть вместе с ними на этот предмет и отправиться на их планету, к каким-то так называемым "учёным", для каких-то так называемых "исследований" и "доказательств". Ни то, ни другое, ни третье не казалось даже чуточку понятным, поэтому улулей просил Капхиггинса полететь вместе с ним, утверждая, что это безусловно запомнится им на всю жизнь. Бромсоль окинул взглядом вспотевшего то ли от бегства, то ли от волнения товарища, прикинул что-то в уме и решительно отказался, заявив, что у него нет столько времени, и что ему непременно стоит спешить к горизонту за приключениями. Улулей поплёлся к пришельцам в одиночку, а Капхиггинс снова двинулся в путь.
Когда над его головой стали сгущаться сумерки, Капхиггинс был уже в двух шагах от долгожданной цели, изрядно вымотанный и уже не столь решительный, как утром. Ему даже казалось, встреть он сейчас на этой вершине те самые приключения, которые непременно должен там встретить, у него и сил-то не хватит, чтобы... чтобы... Капхиггинс не знал какое слово тут думать, так как никогда не сталкивался с приключениями и не ведал, что с ними стоит делать: преодолевать, совершать или побеждать. И вот, через несколько мгновений он уже стоял на вершине наблюдая совершенно неожиданный открывавшийся вид: за горой простиралась очередная равнина, завершающаяся вдали очередной горой, с очередным горизонтом. Разочарованию не было предела, из глаз потекли слёзы, ведь, он потратил целый день, чтобы найти приключения, которые, как всем известно, должны поджидать за горизонтом. А теперь становилось очевидно, что они прячутся уже за следующим весьма далёким горизонтом. Капхиггинс удрученно свалился на траву под звёздным небом, обхватил коленки и уснул сквозь слёзы.
Сон его закончился на рассвете, когда наш путешественник вскочил и перекусив сыром нацелился посвятить этот день окончательному рывку навстречу приключениям, и догнать их во что бы то ни стало. Так он и шел.
Тем временем модный шпеньк обнаружил, что таинственный портал каждый новый день переносит в разные места чудаковатого мира. Долговязый улулей уже летел в космосе, пробуя необычную еду из тюбиков под одобрительный хохот странных существ на каждую его реакцию. А кучка циратонов соорудила из солнечных лучей плот, шипящий паром на воде, и отправилась исследовать загадочный остров неподалёку.
Никто из них не знал, что приключения необходимо искать за горизонтом, и довольствовались лишь тем, что имели.
.А.А.
